Name: A Life for the Tsar
Start: 2023-11-24T00:00:00.000Z
End: 2023-11-24T00:00:00.000Z
Location: Mariinsky Theatre

Organization

Admin

Mariinsky Theatre

Conductor

Valery Gergiev

Stage director

Dmitri Tcherniakov

Set designer

Costume designer

Olga Lukina

Lighting designer

Gleb Filshtinsky

Chorus master

Konstantin Rylov

Bass

Stanislav Trofimov

Ivan Soussanine

Soprano

Anna Denisova

Antonida

Tenor

Denis Zakirov

Bogdane Subinine

A Life for the Tsar

Saint Petersburg

Russia

A Life for the Tsar Glinka

Public

Sagar Haldar

ruština

Approved

A Life for the Tsar is not the first opera created in Russia, but it is the first Russian opera. That is no pun, but rather the essence of a turnabout that took place in in the history of Russian music following the premiere of this operatic masterpiece on 27 November 1836 at the Bolshoi (Stone) Theatre (the site is now occupied by the building of the St Petersburg Conservatoire). Operas had been written by Russian composers long before Glinka: The Carriage Accident by Vasily Pashkevich, The Miller Who Was a Wizard, a Cheat and a Matchmaker by Mikhail Sokolovsky and The Novgorod Hero Boyeslayevich and The Coachmen at the Horse Stage-Post by Yevstignei Fomin. But even Russian plots and the timid and enlightened pathos of these activities could not shed the genre of opera of its status as an imported product where everything – the dramaturgy, musical language and manner of singing – remained true to the “refined” Italian framework. Moreover, in the 18th century opera remained an entertainment for high society...
The 19th century was another affair. Russia entered the 19th century as a major European power, confirming its new status by freeing Europe from Napoleon’s expansionism. A great power required great art. For Russia the time had come to declare itself not just through its economic growth and victories in conflicts and politics. The time had come to promote Russian art, which meant not just art produced in Russia but specifically Russian art, at the same time original and of European significance.
All of this, without doubt, was also felt by Mikhail Glinka when he was searching for a plot for his “grand dramatic opera”. The story of the achievement of a simple peasant from Kostroma who sacrificed himself in order to save the life of the young Tsar Mikhail Fyodorovich and rescue Russia from foreign invaders was perfectly suitable for an expansive and heroically patriotic drama; in the plot there is war, there is love, there are scenes of folk life and there is the contrasting image of the culture of the invaders. In the plot, it was unexpected for contemporaries to see that a weapon of victory in war was not the talents of a crowned military leader but rather the courage of a provincial simple man. Ultimately, the public was shocked by the world that Glinka brought onto the stage of the Imperial theatre – peasant life, portraits of simple people and the poetry of the Russian way of life. And the corresponding musical language: Russian folkloric melodies, heterophonic choral polyphony and Orthodox prayers. Folk heroes and folk music had descended to mere amusing pastoral scenes, but were in no way permitted in a serious musical drama, on stage embodying the idea and the spirit of the triad “Orthodoxy, Autocracy, and Nationality”, only recently accepted as a weapon to defend the national idea: the folk heroine Susanin perishes, saving not only the Russian autocrat but also Russian Orthodoxy from the Catholics of a different creed.
In the new production of  A Life for the Tsar (2004) the Mariinsky Theatre turned to the original version of the opera with the libretto by Baron Rosen. Entire generations of audiences had become accustomed to Sergei Gorodetsky’s Ivan Susanin in which the ideological accents and motivation behind the characters’ actions are mixed up and adapted to the conceptual framework of Soviet opera. The original libretto returns the Autocracy and the Orthodoxy to the opera – the components of the famous triad in which, according to stage director and production designer Dmitry Chernyakov “the Russian conscience recognised itself”. This is why Glinka’s A Life for the Tsar came to be a “true expression in the eternal consciousness of the Russian soul and Russian fate” (Dmitry Chernyakov). Vladimir Rannev

English

«Жизнь за царя» – не первая российская, но первая русская опера. Это не игра слов, но суть того переворота, который произвела в истории отечественной музыки премьера этого оперного шедевра 27 ноября 1836 года в Большом Каменном театре (стоявшем на месте нынешнего здания Санкт-Петербургской консерватории). Оперы писались русскими композиторами и задолго до Глинки: «Несчастье от кареты» Василия Пашкевича, «Мельник – колдун, обманщик и сват» Михаила Соколовского, «Новгородский богатырь Боеславич» и «Ямщики на подставе» Евстигнея Фомина. Но даже русские сюжеты и робкий просвещенческий пафос этих предприятий не избавлял оперный жанр от статуса импортного продукта, где все – драматургия, музыкальный язык и манера пения – придерживалось «изысканных» итальянских шаблонов. Кроме того, в XVIII веке опера оставалась великосветской забавой...
Другое дело XIX век. Россия вступила в него великой европейской державой, подтвердив свой новый статус избавлением Европы от наполеоновской экспансии. Великой державе требовалось великое искусство. Для России настало время заявить о себе не только экономическим ростом и победами в войне и политике. Наступил черед подъема национального искусства, что означает не просто российского (то есть произведенного в России), но именно русского, одновременно самобытного и европейски значимого.
Все это, несомненно, чувствовал и Михаил Глинка, когда искал сюжет для своей «большой драматической оперы». История подвига простого костромского крестьянина, пожертвовавшего собой ради спасения жизни царя-младенца Михаила Федоровича и избавления России от иноземцев, как нельзя кстати подходила для развернутой героико-патриотической драмы: в этом сюжете есть и война, и любовь, и картины народного быта, и контрастный образ культуры захватчиков. В этом сюжете неожиданным для современников было то, что орудием победы в войне выступают не таланты венценосного военачальника, а мужество провинциального простолюдина. Наконец, публику шокировал тот мир, который Глинка вывел на сцену Императорского театра, – крестьянская жизнь, портреты простых людей и поэзия русского уклада жизни. И соответствующий музыкальный язык: русский фольклорный мелос, гетерофонное хоровое многоголосие, православные молитвы. Народные герои и народная музыка допускалась до того лишь в забавных сценках-пасторалях, но никак не в серьезной музыкальной драме, сценически воплощающей смысл и дух триады «православие – самодержавие – народность», только что взятой на вооружение в качестве национальной идеи: народный герой Сусанин гибнет, спасая не только российского самодержца, но и русское православие от иноверцев-католиков.
В постановке «Жизни за царя» 2004 года Мариинский театр обратился к оригинальной версии оперы с либретто барона Розена. Целые поколения зрителей привыкли к «Ивану Сусанину» Сергея Городецкого, в котором смещаются смысловые акценты и мотивировки поступков героев, адаптированные к идеологическим рамкам советского оперного дела. Оригинальное либретто возвращает в оперу Самодержавие и Православие – те составляющие знаменитой триады, в которых по словам режиссера и художника-постановщика спектакля Дмитрия Чернякова «русское сознание узнавало себя». Именно поэтому «Жизнь за царя» Глинки стала «искренним высказыванием в вечном познании русской души, русской судьбы» (Дмитрий Черняков). Владимир Раннев

русский

Výkonnostní kredity (Obsazení a tým )

Obsazení

Osádka